Офицеры в роли «стрелочников»

Известие о том, что третий суд по делу капитана Эдуарда Ульмана все-таки завершился обвинительным приговором, в Бердской бригаде специального назначения (Новосибирская область) вызвало шок. Да, умом все понимали: если присяжные заседатели дважды оправдывали их сослуживцев, и дважды Военная коллегия Верховного суда РФ отменяла вердикт и возвращала дело в суд на новое рассмотрение, кому-то очень надо было, чтобы эти люди понесли наказание. Но вызывало недоумение: почему боевикам — амнистии, а военнослужащим — приговор, причем более суровый, чем террористам, участвовавшим в нападении на Буденновск. Хотя Ульмана и его подчиненных, попавших под суд, в бригаде виновными не считают. Ведь они выполняли приказ. Ветеран спецназа, прошедший Афганистан, полковник запаса Владимир Шрамко уверен, что в данном случае над правосудием возобладала политика. Требовалось найти «стрелочников», и их нашли.

 Свой спецназ сегодня имеют практически все силовые структуры. Но спецназ спецназу рознь. Кто-то обучен подавлять бунты в тюрьмах, кто-то — ловить беглых преступников или освобождать заложников. Особенность спецназа ГРУ в том, что его подразделения изначально готовятся к действиям на чужой территории, в тылу врага.

Задача — организация засад, диверсий. В январе 2002 года в Шатойском районе Чечни разведгруппа спецназа ГРУ, в которую входили капитан Эдуард Ульман, лейтенант Александр Калаганский и прапорщик Владимир Воеводин, расстреляла шестерых местных жителей. Что этому предшествовало? Группе был отдан приказ организовать засаду на дороге близ селения Дай, где, по предположениям командования, находились боевики во главе с Хаттабом. Для несведущих: засада — это не блок-пост, где останавливают и досматривают транспорт. Засада предназначена для захвата или уничтожения противника. Но спецназовцы все-таки попытались остановить едущий по дороге микроавтобус, а когда он лишь увеличил скорость, открыли огонь. Один человек был убит сразу. Остальных расстреляли после того, как Ульман доложил по рации обстановку начальству и получил соответствующий приказ. Вскоре после возвращения разведчики были арестованы по обвинению в превышении должностных полномочий и умышленном убийстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору. Так выполнение боевой задачи обернулось уголовным делом. Причем человек, отдавший, по словам Ульмана, приказ об уничтожении чеченцев — полковник Плотников — к ответственности привлечен вообще не был. Сидеть будет только один человек — майор Алексей Перелевский, непосредственно передавший разведчикам по рации приказ старшего начальника. Остальные фигуранты дела на третье судебное разбирательство не явились и были объявлены в розыск, им приговор вынесен заочно.

Независимый военный аналитик Анатолий Цыганок, в начале своей офицерской карьеры командовавший группой глубинной разведки, знает не понаслышке специфику этой работы. Он говорит, что расстрел свидетелей места устройства засады разведгруппы — нормальное явление во время войны, отвечающее всем канонам и нормам обеспечения скрытности. «Если рассматривать действия капитана Ульмана с этой точки зрения, то, как ни печально и больно для родственников погибших, он действовал правильно, в интересах всей разведывательно-диверсионной операции. И оценку деятельности группы и ее командира нельзя вычленять из всей ситуации чеченской войны. Группа выполняла приказ не допустить прорыва из окруженного села, где, по неподтвержденным данным, находился один из главарей боевиков. И она его выполнила. Следует понимать, что на войне законы мирного времени неприменимы».

 Другой вопрос, что у нас в Чечне официально вроде бы никто и не воюет. Ведь там даже не было введено чрезвычайное положение, ограничивающее некоторые свободы граждан. А если исходить из этого, то ставится под сомнение законность почти всех действий военнослужащих на территории Чечни. Перед военным судом Северо-Кавказского военного округа, видимо, стояла вполне определенная задача: исправить «ошибку», дважды допущенную судом присяжных. С этой задачей военные судьи успешно справились. Но тем самым они только еще раз доказали, что наши власти озабочены лишь поиском «стрелочников», но никак не решением существующих проблем. За пять с половиной лет, прошедших со времени расстрела разведчиками микроавтобуса, законодатели не озаботились разработкой документа, определяющего особый статус военнослужащих, несущих службу в Чеченской республике. Дескать, обстановка стабилизируется. А между тем, по данным Министерства обороны, уже в текущем году там от рук боевиков погибли 30 человек.

По мнению Анатолия Цыганка, борьба с воинствующим сепаратизмом в Чечне с позиций общечеловеческих ценностей и демократических принципов заведомо обречена. Власть на самом высоком уровне должна понять, что старыми методами, без трансформации форм ведения войны с терроризмом, без изменения общественного сознания, проблема противодействия террору решена быть не может. И суд над капитаном Ульманом — яркий тому пример.

Дата — 29 Июня 2007 года
Опубликовано — Эксперт Сибирь №24 | 25 июня 2007